1. Ожидаемо Азербайджан совершил попытку изменить статус–кво карабахского конфликта, который завершила Россия.

Сейчас это смотрится как разведка боем, очень похожая на ту, что стала предвестником карабахской войны.

Главным бенефициаром ситуации выступает Турция, которая начинает «нажимать» на слабости России в периметре своих возможностей.

Будет ли это размен на уступки, или давление на Россию продолжится, станет известно в ближайшее время.

Пока ситуация не определена.

В сохранении статуса–кво заинтересована не только Россия, но и Иран, для которого транзитный маршрут в Европу, проходящий через Карабах, имеет стратегическое значение.

Начинать операцию, не договорившись с Тегераном, означает получить высокие риски вступления иранских войск на территорию Карабаха, а значит – прямого боестолкновения.

В прошлом году Иран уже заявлял, что в случае занятия Азербайджаном Сюникской области, через которую идет магистраль, связывающую Иран с Арменией, ИРИ начнет боевые действия.

Конечно, эта провокация – прямой вызов России, тест, итоги которого во многом определят дальнейшие действия Азербайджана в Карабахе.

Но, совершенно не факт, что обострение в Карабахе выступает целью, а не операцией прикрытия или размена.

Вполне вероятно, что Турция готовит другую, более масштабную операцию в зоне интересов России, в Черноморском бассейне.

Поэтому, сейчас нужно очень внимательно смотреть на ситуацию не только на Карабахе, но и вокруг Грузии, территория которой выступает идеальным плацдармом для высадки.

2. Вызвали интерес проходящие сейчас масштабные военные учения в северо–западных областях Ирана, вблизи границы с Азербайджаном. Параллельно прозвучала довольно жесткая дипломатическая пикировка. Примечательно, что Тегеран назвал Баку «сионистским режимом», в котором видит чуть ли не угрозу своей национальной безопасности. Столь резкий тон вызван накопившимся раздражением режима в отношении Баку. Начнем с того, что Иран стал одной из двух стран (включая Россию), несогласных с итогами карабахского конфликта. С таким же неудовольствием Тегеран наблюдал развитие военно–политической интеграции Турции и Азербайджана. Базовых причин столь острой реакции две.

Первая. В Иране азербайджанцы выступают крупнейшим в стране этническим меньшинством, общее количество которых достигает 30+ процентов от общего количества населения страны. Безусловно пантюркистская экспансионистская политика Турции воспринимается Тегераном как экзистенциальная угроза. Совершенно не нравится иранцам и военное усиление Азербайджана. Так, в сентябре прошли учения сил специального назначения Турции, Пакистана и Азербайджана. Более того, в сентябре же войска Турции и Азербайджана проводили совместные маневры в районе так называемого Лачинского (Бердзорского) коридора в Карабахе. Не добавляют радости иранцам расквартированные на территории Азербайджана силы 8й полевой армии и силы ВВС Турции.

Прецедент территориального реванша Азербайджана в Карабахе Иран воспринял как угрозу своему суверенитету, здраво предположив, что такой сценарий может быть повторен и у них. Поэтому, военное усиление иранскими силами на границе началось с началом боевых действий и сохраняется адекватно количеству находящимися у границ азербайджанским войскам. Зная какое «политическое головокружение» сейчас ощущает Баку по итогам Карабахского конфликта, в Тегеране решили заранее поднять ставки.

Второй, реальной причиной же кризиса отношений стал не менее важный прецедент, а именно – угроза иранскому торговому маршруту, который шел через территорию Карабаха в Армению. Карабах долгие годы выполнял функции «серого» (и опять про деньги, извините) транспортного хаба, через который можно было ввезти и вывезти, а главное и легализовать, что угодно. Для страны, десятилетиями находящейся в блокаде, такие хабы имеют стратегическое, если не сказать экзистенциальное значение. Проходящая «серая» торговля также имела большую ценность для северо–западных провинций, которые натурально кормились с нее. В отношении торговли, и проходящих через территорию Ирана глобальных торговых маршрутов (Глобальный шелковый путь) путь через Карабах в Армению имеет принципиальное значение.

Не случайно начало ирано–азербайджанской конфронтации совпало с озвученными Ильхамом Алиевым претензиями в отношении приграничной армянской провинции Сюник и попыток Азербайджана взять под контроль магистраль, связывающую Иран с Арменией. Азербайджан, а затем и Турции публично заявили о том, что намерены "пробить" коридор через Мегри.

В Тегеране осознают, что если планы Баку и Анкары станут реальностью, Иран лишится стратегически важной коммуникации, связывающей его с Европой. Поэтому, было заявлено, что в случае отступления Еревана из Сюникской области (она отделяет Нахичевань от основного Азербайджана) Иран начнет боевые действия против Баку. Это конечно предостережение, но столь высокое повышение ставок говорит о серьезности намерений и небывало высокой важности этого торгового маршрута для иранцев.

Иран сейчас находится в сложной ситуации. С одной стороны Турция – это один из крупнейших торговых партнеров, с другой – пантюркисткая политика и усиление военно–политического влияния в Азербайджане ведет к усилению тюркского сепаратизма в северо–западных провинциях, населенных этническими азербайджанцами. Для Ирана это катастрофический сценарий. Также безальтернативно воспринимается угроза транспортному «хабу» в Карахабе и торговому маршруту в Армению как стратегическому пути, связывающему страну с Европой.

К слову, в ответ на военные учения, Турция и Азербайджан запланировали проведение своих, начиная с 8 октября. Пока стороны обмениваются военными сигналами, чтобы подготовить выгодные переговорные позиции.

Для России, теряющей влияние на Южном Кавказе, иранское вмешательство, действующее против экспансионистской пантюркистской политики Турции объективно в плюс. В регионе дал о себе знать новый центр силы, несогласный с итогами карабахского конфликта, и заинтересованный в сохранении статуса–кво непризнанной территории.
Как десятилетиями воюющая держава Иран имеет множество эффективных инструментов «мягкой» и не очень силы, способной влиять на несговорчивых соседей. Но и здесь надо помнить, что клерикальный Иран России не союзник, а скорее партнер по интересам, где объективные условия толкают две страны навстречу друг другу.

Написал experov на experov.d3.ru / комментировать